Здравствуйте, написала фанфик на эту заявку, хотя дрессировка получилась условная Однако он размера миди - переходящего в макси. 21 страница в Word'е. Поместить его целиком в комментариях, или лучше дать ссылку на свою страницу, где этот фанф опубликован??
Тайна Пон-тян Целиком сюда))) если хотите сразу раскрыть авторство, в конце можете поставить ссылку на полный вариант)) 21 страница - это скорее миди))
Название: Дрессировка американских детей Рейтинг: ближе к концу доходит до NCшки Пейринг: Леон/Ди Жанр: humor, romance. Отказ от прав: все Акино Мацури, мои – только слова в промежутке))
Ди сидел на диванчике и задумчиво почесывал Тетсу за ушами. Граф чувствовал некоторое внутреннее напряжение, и причиной этого был, как обычно, Леон. В последние дни их отношения обострились до крайности – а все из-за неистребимого Оркоттовского хамства и абсолютного неуважения к чужим чувствам – в частности к чувствам Ди. Ну вот, например, кто разрешал ему класть ноги в этих ужасных грязных кроссовках прямо на чудесный инкрустированный столик, с которого– прошу заметить! – он же сам ест и пьет?! Раньше Леон себе такого не позволял, но в тот раз, видите ли, у него был «адски трудный забег», поэтому его ноги слишком устали, чтобы просто упираться в пол! Ди аж вздрогнул от негодования, когда вспомнил этот момент, и непроизвольно скинул Тетсу с колен. Тот недовольно заворчал и гордо удалился под диван – досыпать. А эта привычка приносить с собой помимо сладкого еще и пиво? Пару месяцев назад, когда это произошло впервые, граф чуть в обморок не упал, когда почувствовал отвратительный запах от вульгарной жестяной банки, которую Леон незаметно протащил в магазинчик. Впрочем, встретив взгляд Ди, детектив поперхнулся, но потом нагло заявил: «Чай без пива – меньше позитива!». Тут настала очередь графа поперхнуться чаем. Позже, правда, Леон объяснил ему, что это фраза из какой-то новой американской рекламы, и добавил: - Твоему организму не хватает сахара, а моему –дрожжей! - Сусла Вашему организму тоже, видимо, не хватает! – мстительно пробормотал граф, но Леон его проигнорировал. Ди хотел было припомнить и остальные проявления варварской натуры детектива, когда дверь в магазин распахнулась от привычного пинка ногой, и в помещение ввалился Леон. Ввалился в прямом смысле слова – запнулся о порог и неуклюже бухнулся на пол. Руки его были заняты коробкой с тортом и связкой банок пива, и для спасения лица он выбрал, естественно, торт. Когда граф подбежал к упавшему, открывшаяся его взгляду картина была чрезвычайно живописна: Леон, распластавшийся на пестром ковре, его лицо, скрытое краями лопнувшей коробки и вымазанное в торте, и банки пива, разлетевшиеся по всей комнате. Ди вспеснул руками и замер, не зная, чему больше расстраиваться: тому, что Леон упал, или тому, что торт безвозвратно потерян… «Тому, что он опять притащил пиво» - подсказал внутренний голос. Судя по сердитому щебету птичек, они тоже так считали. Леон, тяжело кряхтя, поднялся на ноги и начал слизывать торт с лица. - Ну, это… привет, Ди! – жизнерадостно произнес он сквозь крем. Ди смерил его презрительным взглядом и протянул стопку полотенец. - Э-э. Спасибо, мне хватит и одного. - Нет, мой дорогой детектив. Вам и этих может не хватить…
Ди почувствовал себя полностью удовлетворенным только к концу часа – после того как Леон отчистил от торта ковер, дверь, штору и несколько клеток, а затем собрал все пиво. Чай был заварен, и Ди, наконец, удобно устроился на диване. Детектив сел напротив, взял себе чашку и занес ноги над столом. - Нет! – Ди резво подскочил и пригрозил ему пальцем. - Но… - Даже не вздумайте! - Но, Ди… - Слушать ничего не хочу! Мне даже представить страшно, где побывали ваши кроссовки! Все эти закоулки, залитые грязью, забитые отбросами… вы хоть представляете, что может оказаться на городском асфальте?! Индустриальные отходы, плевки, кровь, зараженная всеми возможными болезнями, вылитые помои, продукты человеческого пищеварения, химикаты...! К середине перечисления глаза Леона уже достигли размеров графовых блюдец, пару раз он нервно сглотнул, а под конец уставился на свои кроссовки с выражением страшного подозрения. Тетцу, который хотел было покуситься на них, принюхался и «во избежание» решил все же отойти подальше. После пятиминутного молчания, во время которого граф пытался отдышаться после столь проникновенного монолога, Леон поинтересовался: - А если я сниму кроссовки, тогда можно? В первый момент Ди просто потерял дар речи, но вскоре его лицо исказила настолько пугающая гримаса ужаса и отвращения, что Леон передернулся и пробормотал: - Страх-то какой, Ди! Ты на себя в зеркало посмотри!.. Ди подумал и вернулся к привычной маске любезного спокойствия. Леон продолжал гнуть свое: - Нет, ну в самом деле? А что такого, ведь торта-то все равно нет? - Действительно, весь торт достался Вам, мой дорогой детектив. - Обиделся, что ли? Ну, хочешь, еще за одним сбегаю? - Нет, спасибо. Обойдусь, вон, сушеной вишней, - Ди махнул рукой в сторону хрустальной пиалы с цукатами и уставился в потолок. Некоторое время Леон просто смотрел на графа, и если бы тот взглянул на него в ответ, то сумел бы заметить довольно странное выражение. Но поскольку ответного взгляда не последовало, детектив, спохватившись, засунул руку в карман куртки и выудил из него небольшую черную коробочку… Через пару минут граф был отвлечен от рассматривания интерьера тихим скрежетом и писком. Звуки, судя по всему, доносились из принесенного Леоном устройства, в которое тот с энтузиазмом тыкал пальцами. - Что это? – невозмутимо поинтересовался Ди, предчувствуя нехорошее. - А? – Леон покосился на графа, - это PSP. Карманная игровая приставка. - И Вы принесли эту… ЭТО сюда? - Ну, надо же чем-то заполнить паузы… - Паузы? – тихо пробормотал Ди, пытаясь осмыслить происходящее. Сначала ему хотелось наорать на этого тупого варвара с его достижениями «цивилизации», которые он посмел притащить в графово царство гармонии. Дать детективу пару пощечин, и подкрепить эффект несколькими приемами восточных единоборств. Но затем ему в голову пришел совершенно иной план действий… Ди задумчиво посмотрел на детектива, который вернулся к своим играм, и до конца вечера не сводил с него хитрого взгляда.
- Должно быть, это ролевые игры, - прохожие провожали изящную фигурку заинтересованными взглядами. - Травести! – хихикали девушки. - Совсем анимешники распоясались, - недовольно ворчал серьезного вида молодой человек. На центральных торговых улицах Лос-Анджелеса национальный китайский костюм и неопределенная половая принадлежность не были такой уж редкостью, но вот так чтобы сразу у одного человека… «И что такой чудик делает в нашем магазине?» - подумала продавщица крупного книжного, разглядывая нового посетителя, а вслух добавила: - Я могу Вам чем-то помочь? Посетитель выглядел потеряно, и, кажется, чувствовал себя неуютно в этом огромном ярком помещении, увешанном рекламой новинок и сверкающем обложками бестселлеров. - Меня интересуют самые современные книги, обязательно американского происхождения… - фраза звучала так, словно была тщательно заучена. - Вы пришли по адресу, - профессионально улыбнулась продавщица, - в нашем магазине Вы найдете самый крупный отдел современной американской литературы в городе. Что конкретно Вам необходимо? - Дрессировка американских детей, - выпалил китаец (или китаянка?). - Простите? «Наверное, он не очень хорошо знает английский» - мысленно успокоила себя продавщица. - Может быть, Вы имеете в виду – воспитание детей? Азиат закивал и нервно заозирался. - Ну что ж, пройдемте в тот отдел…
***
К вечеру Ди вернулся в магазин, нагруженный самой разнообразной литературой по воспитанию детей, а также психологическими треннингами по устранению вредных привычек. До прихода детектива оставалось еще несколько часов, так что для изучения купленного и выработки первичного плана действий оставалось еще достаточно времени. Графу показалось логичным, что для привития хороших манер детективу потребуется обязательно американская литература, и желательно – для детей. В конце концов, он уже не раз пробовал вежливые китайские предупреждения и воззвание к взрослому самосознанию, которое должно было прятаться где-то в глубине леоновой души. Однако все было напрасно, так что наступило время переходить к тяжелой артиллерии… Пролистав несколько приобретенных руководств по воспитанию, Ди пришел к выводу, что методы американских психологов оставляют желать лучшего. Авторы не упоминали ни одного способа настоящей дрессировки, что, учитывая весь список человеческих пороков, выглядело совершенно нелогично. «Теперь становится очевидным еще одно человеческое заблуждение: детенышей животных, к которым нужно обращаться с лаской и любовью, они дрессируют самым жестоким образом. А своих собственных отпрысков развращают вседозволенностью до невозможности!». Тем не менее, авторы утверждали, что описываемые методы действенны, и Ди решил, что детективу от них хуже не будет. Первой книгой, за которую он взялся всерьез, оказалась брошюра под многообещающим названием «Вредные привычки, или Как отучить ребёнка сосать палец». Большую часть остальных, к сожалению, довольно быстро сгрызла партия недавно завезенных хомяков и мышей. Как заметила одна маленькая полевка, «этот современный книжный клей здорово прочищает желудок». Пропустив излишне многословное предисловие, граф перешел сразу к означенной вредной привычке и описанию причин ее возникновения: «Как известно, процесс сосания выполняет 3 основных функции в жизни ребёнка: 1.Сосание-это врождённый рефлекс, обеспечивающий удовлетворение одной из главных потребностей жизни – в пище. 2.Сосание-это способ саморегуляции и самоуспокоения, поскольку замечено, что дети часто сосут палец в состоянии скуки или усталости. 3.Сосание обеспечивает стимуляцию в области рта.» По прочтении сего, Ди бросило в жар. Сложить дважды два было совсем несложно, и, хотя речь шла о совершенно невинной детской особенности, сочетание слова «сосание» и образа детектива вызвало у него приступ нервного кашля и непонятной дрожи по всему телу. Тем не менее, граф быстро взял себя в руки и постарался осмыслить прочитанное менее… образно. Тут, понятное дело, говорилось всего об одной привычке, но ее причины подходили под любые. Пиво для детектива – явно и врожденный рефлекс, и способ самоуспокоения, и обеспечивает стимуляцию в области рта… Ди снова вздрогнул от навязчивых образов. И игровая приставка тоже была из разряда «для самоуспокоения»… Ди здраво решил не браться за все сразу, а начать хотя бы с одной вредной привычки, а именно – с пива. По этому поводу в книжке было написано следующее: «…Иногда Вы можете ненавязчиво предложить малышу вместо его пальчика что-нибудь съедобное и не менее вкусное (например-кусочек яблока, огурца или банана).» «Банана, ага» - пробормотал Ди, но вовремя спохватился. «А что для ребёнка может быть вкуснее мороженого? Дайте ему полизать его. Но не требуйте при этом вынуть соску изо рта! » «Не-ет, мороженое – это по моей части… Но сама идея замены… Хм, вот оно!» - подумал Ди и занялся приготовлениями.
Леон заходил в магазинчик графа усталым, но вполне довольным собой. Сегодня ему удалось поймать целую преступную группировку. Преступники были, конечно, не ахти что – всего лишь мелкие мошенники, но, согласитесь, любой плюс – это все же плюс. Так что зайдя в уютную гостиную графа, помахивая банкой пива и коробкой свежеиспеченных пирожных, он поначалу даже не заметил крайне хитрый и подозрительных взгляд Ди. - Привет, Ди! Что нового? - О, детектив, я думаю, у меня есть, чем Вам порадовать, - загадочно ухмыльнулся граф и удалился в соседнюю комнату, чтобы принести чай. Целое мгновение детектив был абсолютно уверен, что все находящиеся в гостиной звери дружно захихикали, но потом списал это на усталость и разыгравшееся воображение. Он недоуменно уставился графу вслед. Что это с ним? Какой-то непривычно добродушный, даже не стал ругаться насчет пива… «Все. Он хочет меня отравить!» - пронеслась в голове Леона истеричная мысль, которую он немедленно отмел как безосновательную. Последнее время он вообще слишком остро реагирует на все, что связано с графом. Ладно – обычная подозрительность, но теперь Леон почему-то начал испытывать беспокойство по поводу того, как сам граф относится к нему… Через пару минут Ди вернулся с подносом, на котором привычно распологался чайный сервиз, и непривычно возвышалась пузатая темно-коричневая бутылка. - Хм, Ди? – Леон ткнул пальцем в бутылку, - Это что, какой-то твой китайский настой? - Что Вы, детектив! Это пиво! – радостно сообщил ему граф. Леон недоверчиво откашлялся и посмотрел на собеседника как на душевно больного. - Э-э? - Вы совершенно не умеете быть благодарным, детектив! Я решил пойти Вам навстречу… Граф выглядел настолько мило с этим застенчивым взглядом, что Леон совершенно упустил промелькнувшее выражение торжества на его лице. - Мда? И что же это такое?.. В бутылке его ожидал великолепный темный стаут-портер «Guinnes».
***
Это было только начало. В первые дни у Ди его ожидало только английское пиво, но через неделю на столе уже стоял немецкий «Alt». Ди знал от софу, что светлые сорта немецкого пива нужно пить там, где его сварили (от перевозки вкус неизбежно портится), поэтому сначала приучил Леона пить темное пиво на английских сортах, а потом перешел на все многообразие немецких и чешских напитков. К моменту пробы «Bockbier» Леон уже настолько доверял графу в выборе, что перестал таскать с собой банки той американской гадости, которую пил раньше. После того, как Леон окончательно привык к более благородному элю, граф как бы невзначай поинтересовался: - А как вы относитесь к другому алкоголю, мой дорогой детектив? В следующие пару месяцев проба всевозможных крепких напитков стала для Оркотта самым большим развлечением. Ди вовремя подумал о том, что такими темпами может споить своего самого ценного гостя, поэтому никогда не заказывал своим таинственным поставщикам больше одной бутылки, да и от той предварительно отливал две трети, чтобы растянуть ее на несколько дней. Для проведения все операции Ди пришлось даже убрать из приемной клетки тех животных, которые плохо реагировали на запах алкоголя. «На какие жертвы я иду ради Вас, детектив», - сокрушался он. Тем не менее, спланировать все до конца – особенно с таким своевольным типом, как Леон – у графа не было никакой возможности, поэтому вино, как ни надеялся Ди, тот не воспринял вовсе. Потом детектив сам предложил распробовать текилу и прочие кактусовые производные, но Ди категорически отказался, объясняя это тем, что он не собирается учить Леона проводить обряды по призыву духов предков. А когда речь зашла о сакэ, граф заметил, что от такого детектив вконец окосеет. Так что по итогам длительных проб и ошибок Леон пришел (или, вернее был приведен) к оптимальной «формуле 3х»: виски/ром/херес. Последнее предпочтение удивило графа больше всего, но Леон так и не смог внятно объяснить, чем его так привлекло крепленое испанское вино. Теперь, по прошествии трех месяцев с начала «эксперимента по дрессировке» (Ди невольно отметил общие с отцом черты), Леон стал приносить помимо сладостей для графа бутылки любимого виски или хереса, причем теперь уже не ежедневно, а раз или два в неделю. - Вот, Ди, это все ты виноват! – жаловался Леон, - Пиво – выпил и забыл. А после такой крепкой дряни голова совсем не так хорошо работает! - Какая чушь, детектив! Голова не работает у законченных алкоголиков, так что надо просто соблюдать меру. А от пива Вы бы скоро стали толстым и некрасивым.
…Но прошел еще месяц, и Леон снова принялся за свою игровую приставку. Пока его развлекал выбор алкоголя, этот дар цивилизации совершенно исчез из его кармана, но теперь он, похоже, вновь решил заполнять ею «паузы». Ди оправдывал свое раздражение приставкой тем, что Пон-тян нервировали жуткие звуки, доносящиеся из нее, но на самом деле она мешала именно графу. Животным, на самом деле, было от нее только лучше – так они были избавлены от бесконечных перепалок хозяина с детективом. «Ну что ж, пора перейти к следующей ступени дрессировки» - подумал Ди и вернулся к полюбившейся брошюре. По поводу сосания пальца от скуки там было написано следующее: «Советую Вам обратить особое внимание на то, какие игрушки предпочитает Ваш мальчик. Может быть у него есть особенно любимая игрушка или даже предмет (подушечка, одеяльце), которые он может использовать в качестве предмета утешения (как талисман)?» Кажется, он уже нашел себе талисман, в виде этой PSP. «А как здорово отвлекут ребёнка от сосания собственного пальчика объятия и поцелуи его мамы! Поскольку часто дети сосут палец в состоянии скуки или усталости , то можно их отвлечь от этого процесса с помощью различных занятий и игр, особенно таких, в которых задействуются руки ребёнка.» И руки он тоже уже задействовал… Значит, надо задействовать его руки чем-нибудь еще? Граф задумчиво потер подбородок, но мысли его потекли в неожиданном направлении, так что от этой затеи пришлось отказаться. «Но при этом ни в коем случае нельзя стыдить ребёнка или требовать, чтобы он вынул палец изо рта! Поиграйте с малышом в прятки, в мячик, в различные игры-песни, как, например, ''ладушки'' или другие.» Ди представил себе, как стыдит Леона, а затем предлагает ему поиграть в ладушки. «Во время игр с Вашим ребёнком уделяйте большее внимание изучению им частей тела. Разрешайте рвать старые журналы и рисовать специальными мелками». Тут Ди окончательно растерялся и густо покраснел. «Не помню, чтобы софу воспитывал меня так…» Так или иначе, стратегия «отвлечь и развлечь» показалась ему достаточно разумной, чтобы попытаться привести ее в жизнь.
***
Попытка № 1. Почти все зомби были уничтожены; оставалось только уложить супербосса этого уровня. Еще пара выстрелов – и его мозги должны были разлететься по всем катакомбам, как вдруг… от необычайно важного момента Леона отвлекло тихое пение с восточными переливами. - Э? – он настолько привык к Ди, что почти забыл, насколько подозрительным типом тот на самом деле являлся. Но детектив не был бы детективом, если бы не восстановил утерянный навык в мгновение ока. - Ага! Я поймал тебя с поличным, Ди! Граф стоял за спиной одной из трех закутанных в тонкие покрывала девушек, которые и издавали эти чудные звуки. - Прошу прощения? - Проститутки! Ди приобнял девушек за плечи, словно оберегая, и в ужасе прошипел: - Да как вы смеете! Какое счастье, что эти леди не знают английского языка, иначе мне бы не хватило рук закрывать им уши! - Не знают языка? Так это нелегальные иммигрантки! У тебя тут притон! У графа волосы встали дыбом от возмущения. - Ваше невежество превосходит только Ваша беспардонность, детектив! Это вокально-инструментальный ансамбль с Дальнего Востока, и находятся они здесь на вполне законных основаниях – по моему личному приглашению! - Мда? А паспорта у них есть для проверки? - Ваша дотошность лишит Вас всего удовольствия, детектив, - с жалостью произнес Ди, уводя девушек из гостиной. Вернулся он через пару минут уже один, но с зажженными благовониями. На следующий день Леон рассказывал Ди о том, что ему приснилось, как тот привел к нему своих рабынь, чтобы отвлечь его их грязными танцами от сделки с наркотороговцами, проходящей где-то в потайных комнатах графова магазинчика. Ди сокрушенно качал головой и сетовал на неуемную фантазию детектива. Похоже, надо было сменить тактику.
Попытка № 2. Кратос совершил чудовищный прыжок в воздух и подлетел к минотавру со спины. Удар меча пришелся прямо на макушку монстра, и из нее полетели брызги крови и ошметки мозгов. Сзади к богу войны уже подбегал мелкий фавн, которого убить было проще простого, но пальцы Леона не среагировали вовремя – и Кратос пал. А все из-за этого чертового китайца! Какого ... он его все время отвлекает?! Детектив неохотно оторвался от приставки, на экране которой уже остывал труп его любимого героя, и мрачно уставился на Ди. Граф сидел как обычно напротив него, и с мечтательным выражением лица читал стихи. Без книги или какого-нибудь свитка – наизусть, глядя неожиданно теплыми глазами на Леона и мягко произнося строки, судя по всему, китайской поэзии, переведенные на единственный доступный детективу язык (подразумевается английский, а не то, что вы подумали).
Взбираюсь ли я на высокий хребет Поросших лесами гор, Всё к хижине той, где отец живёт, Я вновь обращаю взор. Я знаю: отец теперь тяжко вздохнёт: «Ведь сын мой на ратную службу идёт, Покоя на службе не будет ему Все ночи и дни напролёт. Смотри ж, береги себя, младший сын мой, Смотри же - вернись обратно домой, От дома родного вдали В земле не останься чужой».
На первых строках детективу хотелось привычно фыркнуть и отпустить какую-нибудь шуточку по поводу китайских «высоких хребтов» и прочей высоколиричной фигни, но сдержался – и не пожалел об этом. Слова об отце и службе внезапно напомнили ему о том, что он сам «на службе» и может не вернуться домой. Мягкий голос Ди обволакивал его, казалось, что Леона окружает уже вовсе не уютная гостиная, а широкие склоны лесистых холмов, а перед ним открывается извилистая тропа, которая ведет к вершине, туда, где ждут его прощальных слов самые близкие и любимые…
Всё выше всхожу на крутой хребет Нагих каменистых гор, И к хижине той, где мать живёт, Я вновь обращаю взор. И знаю я: мать моя горько вздохнёт: «Дитя моё к князю на службу идёт, Не будет он ведать покоя и сна Все ночи и дни напролёт. Смотри ж - берегись от близких вдали, Смотри ж - возвратись из чужой земли, Чтоб брошенный труп твой вдали от меня Лежать не остался в пыли».
Всё выше и выше всхожу на хребет По склону отвесных гор, На хижину эту, где брат мой живёт, Последний бросаю взор... Я знаю, мой брат теперь тяжко вздохнёт: «Брат младший мой к князю на службу идёт, На службе с друзьями в согласии будь Все ночи и дни напролёт. Смотри ж, берегись, любимый мой брат, Смотри же, вернись с чужбины назад, Чтоб смерть не сразила тебя на пути, Домой возвратись, солдат!»
Когда звуки последних строк растаяли в воздухе, который, казалось, наполнился запахом горного ветра и тихой печалью расставания, Леон прикрыл глаза, боясь, что это видение не исчезнет, и его захлестнет томящая тоска. - Это… это было действительно красиво… - сдавленно пробормотал детектив. Впрочем, через пару минут он уже пришел в себя: - Так много – и наизусть? Неужели у тебя нет где-нибудь там спрятанной бумажки, по которой ты читал? - Только если она была спрятана на Вас, я ведь больше никуда не смотрел, - тихо ответил Ди, улыбнувшись своим мыслям, - В Китае принято говорить, что бумага, на которой написано произведение, моложе самого произведения. А значит, на ней передать нечто поистине прекрасное невозможно… - И… что это? Какой-то китайский поэт? - Вы правы, мой дорогой детектив – какой-то китайский поэт. Никто не знает его имени. Это песня царства Вэй из «Ши-Цзын» - книги древнейших гимнов и песен Китая. Вы можете поверить, что она была написана две с лишним тысячи лет назад? Ди все еще оставался в этом странном мечтательном состоянии, и не заметил пораженного вида Леона. Неужели 2 тысячи лет назад люди могли чувствовать так же как сейчас? Детектив внезапно почувствовал себя крошечной песчинкой в пустыне времени. Что значили его собвенные эмоции и ощущения по сравнению с веками, наполненными любовью и войнами тысяч людей? Как вообще эти стихи совершенно неизвестного человека смогли дойти до него, в совсем иную страну и иную эпоху?.. Леон встряхнул головой – Ди определенно плохо на него действует. Вот заставил его разводить философию, очаровывает тут своим вкрадчивым голосом и мертвыми поэтами… Детектив что-то сердито пробурчал себе под нос и снова уткнулся в приставку, чувствуя себя при этом совершенным идиотом и варваром, как и говорил Ди. Ну не мог он иначе! Ди сам настолько погрузился в мечты и воспоминания, что упустил момент, когда мог закрепить достигнутый эффект и окончательно отвлечь Леона от его игрушки. А теперь его уже было не оторвать… Проклятье!
Попытка № 3. Любимая Ауди ТТ, совершенно не пригодная для дрифта, но отлично справляющаяся на больших кругах, мелькнула тонированными стеклами и едва не вылетела в кювет. Вперед вылетели две яркие спортивные машины с пижонскими спойлерами, и Леон лихорадочно прибавил газу. Его черная малютка с серебристыми акулами по бокам послушно ускорилась и ушла в отрыв. До финиша оставалось всего ничего. Но к визгу сирен полицейских машин, которые гнались за нелегальными гонщиками и злому шипению шин прибавились звуки какого-то струнного инструмента, и Леон понял, что все его старания напрасны: финальная прямая совсем его не ждет. Что чокнутый китаец выдумал на этот раз? Все звери, находящиеся в гостиной, находились словно в трансе. Даже дурацкий баран, обычно не способный усидеть на месте в присутствии детектива, застыл на диванном валике с полуприкрытыми глазами. Сам Ди с совершенно невозмутимым видом, словно не пытался привлечь внимание своего гостя, сидел на самом краешке дивана и чуть касался пальцами струн длинного музыкального инструмента, лежавшего на столе. Леон тупо уставился на это вишнево-коричневое творение китайских мастеров и задался вопросом: чего, черт побери, Ди пытается этим добиться?? Ноты поначалу звучали глухо, но по мере развития мелодии струны звенели все ярче, и под конец по комнате разлилась совершенно волшебная музыка, отзвуки которой вибрировали у Леона в груди. Ди смотрел куда-то в пространство, совершенно не обращая внимания на собственные пальцы, и детектив не мог понять - знает ли он мелодию наизусть, или сочиняет ее на ходу. В отличие от Ди Леон оторвать взгляда от его рук не мог, и уже даже не хотел. Его тонкие кисти сияли белизной на фоне темного дерева, а пальцы с острымы коготками, казалось, медленно выплетают таинственный узор. Леон подумал о том, каковы были бы эти пальцы на чьей-нибудь коже, в частности – на его, и нервно сглотнул. Именно на такой случай он и берет с собой свою чудесную PSP, которая отвлекает его от нехороших мыслей в адрес графа… Когда Ди закончил, детектив уже был на грани взрыва, злой как черт, что его снова совратили с праведного пути. И такое впечатление, что это делается целенаправленно! - Ну и что это было? – сквозь зубы поинтересовался Леон. - Цисяньцинь – семиструнная цитра, - задумчиво поделился Ди, - а мелодия… - Граф, ты мне решил шоу талантов устроить? Ди, оскорбленный до глубины души, уставился на своего нахального гостя. - Каких еще талантов? - Вчера стишки читал, сегодня бренчишь на этом цинь-цинь… Я даже не заметил, когда ты умудрился его протащить! - Не удивительно! Вы только и делаете, что смотрите в свой PSP! Может, я тоже хочу заполнить паузы! Ди в отчаянии вскочил с дивана и быстрым шагом направился к дверям во внутренние помещения. Леон рванулся было за ним, но граф остановил его резким жестом. - Сегодня у меня больше нет настроения на ваши «паузы». Приходите завтра! – и захлопнул створки прямо перед носом детектива.
***
После ухода Леона Ди чуть не расплакался от отчаяния. Что же ему с ним делать? Похоже, стратегия «отвлечь и развлечь» была к нему неприменима. Осталось применить последнее средство, указанное в брошюре… «Потребность в стимуляции в области рта можно частично компенсировать с помощью ежедневного общего детского массажа. При этом особое внимание следует уделить массажу всех конечностей и, особенно, ступней ног и ладошек рук.» Ди даже пришлось перечитать эти строки несколько раз, прежде чем он поверил, что такое действительно предлагалось автором книги. Впрочем, одернул себя Ди, автор ведь не предполагал, что некий китайский торговец животными захочет испробовать его методы детского воспитания на нахальном, но давно уже совершеннолетнем американском детективе. - Массаж, да? Его заели сомнения. Не будет ли это чересчур? Наконец, графу надоело терзаться по поводу Леона. Он и так был достаточно расстроен его сегодняшним поведением, чтобы задумываться о том, будет ли тактично применить такой метод, или нет. Решено: последняя попытка, а потом пусть детектив делает все, что ему вздумается – но уже не в его магазине!
На следующий день Леон пришел в магазинчик мрачнее тучи. Вместо приветствия что-то еле слышно пробурчал, небрежно кинул бумажный пакет с яблочными пончиками на стол и плюхнулся на диван, не глядя на Ди. Граф выглядел не лучше него, печальный, с темными кругами под глазами. Животные затихли в нехорошем предчувствии. - Ваш чай, детектив, - мягко напомнил Ди, пододвигая к нему чашку. Леон молча покачал головой, и так же молча отказался от сладостей. Граф нахмурился и нервно закусил нижнюю губу, не зная, как вернуть детектива в хорошее расположение духа. Черт бы с этой приставкой, совсем по-американски подумал Ди - пусть лучше будет играть в нее и оставаться довольным… Тем не менее, у него еще оставался козырь в рукаве. Леон на мгновение закрыл глаза, устало потирая переносицу, а когда вновь открыл их, Ди таинственным образом исчез. Но прежде чем детектив собрался его позвать, тот оказался за его спиной, опустил ладони ему на плечи и склонился к его уху.
Хитрый мальчишка Мне слова не скажет совсем… Иль без тебя я Больше не сплю и не ем?
Хитрый мальчишка Со мной не разделит еду… Иль без тебя я Покоя теперь не найду?
- Ди, ты опять?.. – начал было Леон, прежде чем осознал смысл строк. Ди, наконец, пробил в нем брешь, ему стало больно и радостно одновременно. - Это я должен был тебе сказать, - пробормотал Леон и вздрогнул, когда Ди начал мягко массировать его плечи. По телу его начало разливаться тепло и чувство покоя. Он едва не замурлыкал от осознания того, что эти пальцы, наконец, рисуют свои узоры на его коже, как он мечтал, пусть даже и сквозь преграду из ткани. - Это, как ее… песня цартва Вэй? - Вы запомнили… - Ди продолжал шептать ему на ухо, и в голосе его слышалась улыбка, - Нет, это из песен царства Чжэн. От его шепота у Леона побежали мурашки. Пальцы Ди покинули его плечи и забрались под ворот майки, описывая круги вокруг его позвонков и слегка надавливая на мышцы над лопатками. Леона медленно начало охватывать возбуждение, и он лихорадочно пытался напомнить себе, что граф – вообще-то парень, и испытывать к нему такого рода чувства совершенно неуместно. Но его тело однозначно высказалось против последнего утверждения, а разум сдавал свои позиции с каждым движением рук Ди. Когда же он вернулся к его шее и зарылся острыми коготками в густые светлые пряди на затылке Леона, предварительно распустив его хвост, детективу стало совсем наплевать на свою предполагаемую ориентацию. Ди совершенно не замечал, какое воздействие оказывал на своего гостя, и когда он сместился вбок, чтобы взяться за ладони детектива, и взлянул ему в лицо, его выражение оказалось для него полной неожиданностью. Глаза Леона казались почти черными из-за расширившихся зрачков, скулы покрывал лихорадочный румянец, а грудь тяжело вздымалась от возбужденного дыхания. От изумления граф замер, чем Леон не преминул воспользоваться – притянул его к себе за ворот чеонгсама и страстно поцеловал в яркие губы. Легче было решить оторваться от него, чем сделать это, понял Ди. Детектив на вкус был как ливень и бурная ссора; как удар током и вой сирен. Граф чувствовал себя оглушенным, но больше всего ему хотелось не вернуть слух, а стать частью этого шума. Влиться в эту странную человеческую жизнь… Но едва Леон ослабил хватку, как Ди отпрянул, и, прижав пальцы к распухшим губам, метнулся ко внутренним дверям. - Простите! Это была ошибка… - Ну уже нет! Леон рванулся вслед за графом, схватил его за руку и притянул к себе. Тот начал вырываться, поэтому Леон, совершенно потеряв контроль, толкнул его к стене и прижал всем телом, чтобы не сбежал. Перед глазами встала какая-то пелена, и детектив совершенно не осознавал свои действия до тех пор, пока не услышал болезненный вскрик Ди. - Зачем Вы это делаете? Растерянная интонация Ди привела Леона в чувство. Он понял, что выкручивает ему руки и только что вцепился зубами в позвонки на тонкой шее, и наверняка оставил ему кучу синяков. Детектив судорожно выдохнул, отстранился от графа, позволив тому развернуться, и уперся ладонью в косяк. Краем уха он слышал возбужденный щебет и тявканье животных, а еще разозленное рычание, судя по всему, принадлежавшее Тетсу. Но его это мало волновало. Единственное, что его сейчас интересовало, было выражение лица Ди. Граф смотрел на него все еще слегка изумленно; к удивлению примешивалось расстройство и следы боли, но в конце концов в глазах его осталось лишь немного испуганное ожидание; сбежать он больше не пытался. - Черт. Прости, - пробормотал Леон и вновь протянул к нему руки. Ди непроизвольно сжался, судя по всему, не уверенный – стоит ли ему как следует дать детективу по морде, или все-таки довериться… - Тихо, иди сюда - пытался успокоить его Леон, мягко обнимая Ди за тонкую талию и убирая спутанные пряди со лба. Ди постепенно расслабился и прильнул к нему, обвив руками широкие плечи. Леон прижался щекой к его растрепанной макушке и вдохнул его запах. Граф пах ночными цветами и восточными пряностями, изысканно и очень, очень возбуждающе. Детектив вновь почувствовал острые коготки, щекочущие его затылок, и понял, насколько сильно в действительности желал это странное, ни на кого не похожее существо – все эти долгие месяцы, возможно, с самой их первой встречи… - Я хочу тебя. Он наклонился и стал покрывать поцелуями запрокинутое лицо Ди, поглаживая его шелковистые волосы и наслаждаясь прикосновениями к нежной коже. Прерывистое дыхание щекотало ему ухо, а тонкие пальчики, забравшиеся под ворот футболки, потихоньку сводили с ума. Прикосновения и поцелуи становились все более откровенными, и к моменту, когда Леон начал покусывать его шею, Ди уже стащил с него куртку и занялся его майкой. - Подожди, - граф внезапно отстранился. - Что? - Животные. Пойдем. Ди потянул его в сторону двери, и Леон послушно направился следом, в темный коридор. Перспектива заняться любовью с Ди на глазах у десятка не вполне адекватных тварей ему совсем не улыбалась… До спальни (об этом Леон смутно догадался по наличию мельком замеченной кровати и отсутствию зверей) они добрались с трудом, то и дело забывая, зачем вообще куда-то нужно идти. Здесь было совсем темно, и Леон едва мог разглядеть лицо Ди: поблескивающие полумесяцы прикрытых глаз и темный контур губ, которые шептали его имя. Леон захлопнул за ними дверь и прижал Ди к ближайшей вертикальной поверхности – то ли ширма, то ли шкаф, то ли стена – в темноте не разглядишь. Гибкое тело графа таяло у него в руках, и остановиться сейчас он, даже если бы хотел, уже не смог. Ди возвращал ему поцелуи с не меньшей страстью: невинные и нежные – в скулы, голодные и соблазняющие – в подбородок и шею, и самые сладкие на свете – в губы. Леон тихо охнул, когда почувствовал, как влажный язычок прошелся по его небу, а острые зубы прикусили нижнюю губу. Детектив с трудом оторвался от него, когда запутался в застежках его чеонгсама. Плечи Ди смутно сияли в темноте из-под сползшего ворота, руки его пытались справиться с пряжкой леонова ремня; одной ногой он обвивал его бедро, мыском другой упирался в его ботинок. Леон чуть не умер от возбуждения, когда граф одним плавным движением скинул всю оставшуюся одежду и повернулся к нему спиной. Детектив, словно завороженный, провел пальцами по крыльям лопаток, вдоль позвоночника, вниз, к округлым ягодицам. Ди задрожал и что-то еле слышно прошептал. В паху сладко заныло, и Леон, избавившись от остатков одежды, прижался губами к уху Ди. - Ты уверен, что хочешь этого? Граф едва заметно кивнул, уперся ладонью в стену и обнял Леона за шею. Леон замер и прикусил губу, стараясь хотя бы немного сдержаться и не навредить ему. Он входил с трудом, чувствуя напряжение Ди, и боялся сделать ему больно. Тот уткнулся лбом в подставленную ладонь и отзывался лишь прерывистым дыханием. Леон начал мягко покусывать его загривок и мочку уха, чтобы отвлечь от неприятного ощущения, и старался найти нужное направление и ритм. Через минуту, показавшуюся ему вечностью, Ди сдавленно охнул и так сладко застонал, что Леон растерял последние остатки контроля. Одной рукой он прижал его бедра к себе, вбиваясь в него все быстрее и глубже, заставляя Ди тихо вскрикивать с каждым сильным ударом. Все лишние мысли окончательно исчезли из его головы; сознание наполнилось растущим восторгом от обладания этим восхитительным узким телом. Граф зажал его пальцы в зубах, когда ладонь Леона скользнула с бедер вниз и начала ласкать его. Через пару мгновений Ди уже бился ему в руку в том же ритме. Все этих ощущений было слишком много – спустя какие-то мгновения Ди достиг пика, и, откинув голову назад, мучительно застонал. Леон вскоре присоединился к нему и, совершенно вымотанный, осел на пол, утягивая графа за собой. Какое-то время они просто сидели, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Ди сотрясала крупная дрожь, и он продолжал покусывать пальцы детектива, а тот безотчетно обнимал его, словно боясь отпустить… Леон пришел в себя первым, и, с трудом поднявшись на ноги, отнес Ди на кровать. - Черт, Ди, здесь у тебя тоже эти звери! Граф нащупал нечто пушистое и выкинул с кровати. - Это плюшевый медведь, детектив. - Только не говори, что спишь с мягкими игрушками! Ди устало отмахнулся и уткнулся носом в плечо Леона. Детектив хотел было что-то проворчать, но вид сонного и довольного Ди подействовал на него умиротворяюще. Он аккуратно откинул взмокшие черные пряди с его лба, закутал графа в одеяло, и, убаюканный его дыханием, погрузился в сон.
Леон проснулся поздним утром. Совершенно голый и укрытый одной лишь простыней. Все мышцы сладко ныли, словно после долгой, но не утомительной пробежки. Или после… Так. Упс… Про свое желание как следует потянуться Леон забыл, как только понял, что где-то тут поблизости должен обнаружиться Ди – и скорее всего в той же постели. В отличие от детектива, наготу Ди не скрывала даже простыня: по праву более сильного Леон перетянул единственное доступное покрывало на себя. Так что граф лежал у него под боком, открывая взгляду белоснежную спину и узкие бедра. У Леона перехватило дыхание и кровь бешено застучала в висках. Неужели этот хрупкий черноволосый юноша - Ди? Он был совсем не похож на лукавого хозяина зоомагазина – без его экзотических нарядов и загадочной улыбки. Детектив не был уверен, как к нему теперь относиться: то ли приласкать, как ребенка, то ли ожидать от него каких-то проделок… «Оркотт, ты придурок!» - мысленно заругался он сам на себя. Ди действительно выглядел непривычно – но, в конце концов, часто ли увидишь его обнаженным? Леон привстал на локте и склонился над графом. Волосы его разметались по подушке, полупрозрачная кожа была похожа на белый мрамор, а выражение лица было настолько расслабленным и беззащитным, что Леону больше всего захотелось обнять его и никогда не отпускать… Ди напомнил ему статуи древне-греческих юношей в музее, куда его пару раз приводили в детстве, пытаясь привить хоть какие-то интересы помимо футбола и боевиков. Не тех юношей-атлетов с развитой мускулатурой и оружием или спортивными снарядами – а тех тонких юношей-ангелов с крыльями или маленькими овечками на руках. «Тебе, дураку, досталось неземное существо – а ты еще чем-то недоволен!». На него накатила волна счастья, и он с дурацкой ухмылкой мягко ткнулся носом в шею Ди. Запах его был такой же чудесный – разве что не такой насыщенный, как ночью. Леон провел пальцем тонкую линию по его коже: по плечу, вдоль едва просвечивающего узора вен, по длинным пальчикам – к гладкой груди, и почувствовал, как вслед за его линией побежали мурашки. Ди вздрогнул и ужасно сексуальным сонным голосом пожаловался: - Щекотно!.. Леон прикусил губу и тихо засмеялся. Его счастье расцветало с каждым мгновением все больше. Ди заворочался и прижался спиной к груди Леона, словно прячась от чего-то. Детектив наконец вспомнил о том, что ему должно быть холодно, и укрыл их обоих сбившимся куда-то в угол кровати расшитым одеялом. - Вам уже пора… - пробормотал Ди, свернувшись клубочком в руках Леона. - Что?? – всполошился тот. - М-м. Неправильная интонация. Это должен был быть вопрос… Леон рассмеялся и поцеловал его куда-то за ушко. - Нет. У меня выходной. Пошли все нафиг. Ди едва не рассмеялся вслед, но сдержался. - Детектив, Вашей наглости есть хоть какой-то предел? - Мда? И чем же это я наглый? Пропущенная работа делает меня не наглым, а всего лишь немного безответственным… - А как насчет вчерашнего? – Ди наконец повернулся к нему лицом и ткнул острым коготком в грудь, - Разве не наглостью было так откровенно и неожиданно прижимать меня к косяку при зверях? У Ти-чана чуть удар не случился! В устах Ди выражение «прижать к косяку» звучало настолько странно, что Леон расхохотался. - А сам-то? Тоже хорош, соблазнял меня который месяц – и такими методами, на которые и девушка не решиться – не то что мужчина! - Я? Соблазнял?? Да как Вы могли такое вообразить?! - Сам смотри: сначала ты меня целенаправленно спаивал. Два месяца – я уже не знал что и думать: то ли ты выяснял мою склонность к алкогольной зависимости, то ли еще что… А если хотел в постель затащить – чего так мало наливал?? Хотя, налей ты больше, я бы заподозрил что-то неладное… - Я пытался отучить Вас от пива!.. Леон отмахнулся. - Потом привел каких-то нелегалок. Хотя нет, это мне вроде приснилось… Читал мне стихи, какую-то сентиментальную чушь. Я же не девочка, чтобы на такое купиться! Потом притащил эту китайскую бренчалку… - Это цисяньцинь! - Ага, оно самое. Слушай, ну я понимаю, когда парень пытается произвести впечатление на девушку, играя на гитаре! Но ты же не надеялся на такой эффект всерьез? Хотя, по правде говоря, я оценил твои пальчики… - Леон, я хотел отвлечь Вас… - Именно так я и подумал, когда ты в конце-концов взялся устроить мне массаж плечей. Я так и сказал себе: «Эй, Оркотт, граф просто пытается тебя отвлечь! И нет, это совсем не похоже на то, что он хочет тебя соблазнить!». Особенно когда ты делал вот так… Леон повторил вчерашние прикосновения Ди: помассировал слегка его плечи, а потом провел линию вдоль позвоночника и, вернувшись к тонкой шее, взъерошил пальцами пряди на затылке. Граф задрожал от удовольствия. - Ох… Ну, признаюсь, я немного увлекся тогда… - Да-да. Так я тебе и поверил. - Но я действительно не пытался Вас соблазнить! – Ди посмотрел на него огромными невинными глазами, - Теперь я понимаю, как это выглядело для Вас, но у меня были совсем другие цели! - И какие же? Граф замялся. - Я… хотел Вас хотя бы немного, м-м… перевоспитать... Леон снова расхохотался. - Такими методами? Что же конкретно ты хотел перевоспитать?? - Как я и говорил: сначала отучил Вас от пива. А потом пытался избавиться от этой отвратительной «приставки». - Хм. То есть отвлечь меня от нее? А почему просто не сказал, что она тебе не нравится? - Это было бы невежливо. И потом, там было четко написано: «Не пытайтесь отчитывать или насильно вытаскивать палец изо рта»… - Что, прости?? Леон попытался заглянуть графу в глаза, но тот спрятал лицо у него на груди и невнятно бормотал оттуда: - Ну, детектив, тут нужна была какая-то хитрость… Я спросил продавщицу о дрессировке, желательно американских детенышей… а все авторы против жестких методов… - Ди прервался, когда наконец посмотрел Леону в лицо и увидел на нем выражение полнейшего ужаса. Он обреченно вздохнул, неохотно оторвался от своего детектива и достал из-под кровати любимую брошюру «Вредные привычки, или Как отучить ребенка сосать палец». Леон изучал сие чудо научной мысли довольно долго, причем лицо его то шло пятнами, то приобретало нездоровый зеленоватый оттенок. Наконец, он оторвался от брошюры и внимательно посмотрел на Ди. - Ты решил отучить меня от пива и PSP, как детей – от соски?? - Ну, ведь сработало, верно? – немного смущенно пожал плечами граф, - К тому же, я получил нечто сверх ожидаемого…
Как это мило)))) Автор, спасибо, прочитала с удовольствием. Хотя рейтинг вы завысили, как и объем - это R, имхо. Ах, я так настроилась на массаж рук и особенно ног! Но плечи тоже хороши...
-
-
02.12.2009 в 02:29-
-
02.12.2009 в 10:14Целиком конечно же ))))))
-
-
02.12.2009 в 12:41-
-
02.12.2009 в 13:0121 страница - это скорее миди))
-
-
02.12.2009 в 16:03-
-
02.12.2009 в 16:05Рейтинг: ближе к концу доходит до NCшки
Пейринг: Леон/Ди
Жанр: humor, romance.
Отказ от прав: все Акино Мацури, мои – только слова в промежутке))
Ди сидел на диванчике и задумчиво почесывал Тетсу за ушами. Граф чувствовал некоторое внутреннее напряжение, и причиной этого был, как обычно, Леон. В последние дни их отношения обострились до крайности – а все из-за неистребимого Оркоттовского хамства и абсолютного неуважения к чужим чувствам – в частности к чувствам Ди. Ну вот, например, кто разрешал ему класть ноги в этих ужасных грязных кроссовках прямо на чудесный инкрустированный столик, с которого– прошу заметить! – он же сам ест и пьет?! Раньше Леон себе такого не позволял, но в тот раз, видите ли, у него был «адски трудный забег», поэтому его ноги слишком устали, чтобы просто упираться в пол! Ди аж вздрогнул от негодования, когда вспомнил этот момент, и непроизвольно скинул Тетсу с колен. Тот недовольно заворчал и гордо удалился под диван – досыпать.
А эта привычка приносить с собой помимо сладкого еще и пиво? Пару месяцев назад, когда это произошло впервые, граф чуть в обморок не упал, когда почувствовал отвратительный запах от вульгарной жестяной банки, которую Леон незаметно протащил в магазинчик. Впрочем, встретив взгляд Ди, детектив поперхнулся, но потом нагло заявил: «Чай без пива – меньше позитива!».
Тут настала очередь графа поперхнуться чаем. Позже, правда, Леон объяснил ему, что это фраза из какой-то новой американской рекламы, и добавил:
- Твоему организму не хватает сахара, а моему –дрожжей!
- Сусла Вашему организму тоже, видимо, не хватает! – мстительно пробормотал граф, но Леон его проигнорировал.
Ди хотел было припомнить и остальные проявления варварской натуры детектива, когда дверь в магазин распахнулась от привычного пинка ногой, и в помещение ввалился Леон. Ввалился в прямом смысле слова – запнулся о порог и неуклюже бухнулся на пол. Руки его были заняты коробкой с тортом и связкой банок пива, и для спасения лица он выбрал, естественно, торт.
Когда граф подбежал к упавшему, открывшаяся его взгляду картина была чрезвычайно живописна: Леон, распластавшийся на пестром ковре, его лицо, скрытое краями лопнувшей коробки и вымазанное в торте, и банки пива, разлетевшиеся по всей комнате. Ди вспеснул руками и замер, не зная, чему больше расстраиваться: тому, что Леон упал, или тому, что торт безвозвратно потерян… «Тому, что он опять притащил пиво» - подсказал внутренний голос. Судя по сердитому щебету птичек, они тоже так считали.
Леон, тяжело кряхтя, поднялся на ноги и начал слизывать торт с лица.
- Ну, это… привет, Ди! – жизнерадостно произнес он сквозь крем.
Ди смерил его презрительным взглядом и протянул стопку полотенец.
- Э-э. Спасибо, мне хватит и одного.
- Нет, мой дорогой детектив. Вам и этих может не хватить…
-
-
02.12.2009 в 16:05Ди почувствовал себя полностью удовлетворенным только к концу часа – после того как Леон отчистил от торта ковер, дверь, штору и несколько клеток, а затем собрал все пиво. Чай был заварен, и Ди, наконец, удобно устроился на диване. Детектив сел напротив, взял себе чашку и занес ноги над столом.
- Нет! – Ди резво подскочил и пригрозил ему пальцем.
- Но…
- Даже не вздумайте!
- Но, Ди…
- Слушать ничего не хочу! Мне даже представить страшно, где побывали ваши кроссовки! Все эти закоулки, залитые грязью, забитые отбросами… вы хоть представляете, что может оказаться на городском асфальте?! Индустриальные отходы, плевки, кровь, зараженная всеми возможными болезнями, вылитые помои, продукты человеческого пищеварения, химикаты...!
К середине перечисления глаза Леона уже достигли размеров графовых блюдец, пару раз он нервно сглотнул, а под конец уставился на свои кроссовки с выражением страшного подозрения. Тетцу, который хотел было покуситься на них, принюхался и «во избежание» решил все же отойти подальше.
После пятиминутного молчания, во время которого граф пытался отдышаться после столь проникновенного монолога, Леон поинтересовался:
- А если я сниму кроссовки, тогда можно?
В первый момент Ди просто потерял дар речи, но вскоре его лицо исказила настолько пугающая гримаса ужаса и отвращения, что Леон передернулся и пробормотал:
- Страх-то какой, Ди! Ты на себя в зеркало посмотри!..
Ди подумал и вернулся к привычной маске любезного спокойствия. Леон продолжал гнуть свое:
- Нет, ну в самом деле? А что такого, ведь торта-то все равно нет?
- Действительно, весь торт достался Вам, мой дорогой детектив.
- Обиделся, что ли? Ну, хочешь, еще за одним сбегаю?
- Нет, спасибо. Обойдусь, вон, сушеной вишней, - Ди махнул рукой в сторону хрустальной пиалы с цукатами и уставился в потолок.
Некоторое время Леон просто смотрел на графа, и если бы тот взглянул на него в ответ, то сумел бы заметить довольно странное выражение. Но поскольку ответного взгляда не последовало, детектив, спохватившись, засунул руку в карман куртки и выудил из него небольшую черную коробочку…
Через пару минут граф был отвлечен от рассматривания интерьера тихим скрежетом и писком. Звуки, судя по всему, доносились из принесенного Леоном устройства, в которое тот с энтузиазмом тыкал пальцами.
- Что это? – невозмутимо поинтересовался Ди, предчувствуя нехорошее.
- А? – Леон покосился на графа, - это PSP. Карманная игровая приставка.
- И Вы принесли эту… ЭТО сюда?
- Ну, надо же чем-то заполнить паузы…
- Паузы? – тихо пробормотал Ди, пытаясь осмыслить происходящее.
Сначала ему хотелось наорать на этого тупого варвара с его достижениями «цивилизации», которые он посмел притащить в графово царство гармонии. Дать детективу пару пощечин, и подкрепить эффект несколькими приемами восточных единоборств. Но затем ему в голову пришел совершенно иной план действий…
Ди задумчиво посмотрел на детектива, который вернулся к своим играм, и до конца вечера не сводил с него хитрого взгляда.
-
-
02.12.2009 в 16:06- Должно быть, это ролевые игры, - прохожие провожали изящную фигурку заинтересованными взглядами.
- Травести! – хихикали девушки.
- Совсем анимешники распоясались, - недовольно ворчал серьезного вида молодой человек.
На центральных торговых улицах Лос-Анджелеса национальный китайский костюм и неопределенная половая принадлежность не были такой уж редкостью, но вот так чтобы сразу у одного человека…
«И что такой чудик делает в нашем магазине?» - подумала продавщица крупного книжного, разглядывая нового посетителя, а вслух добавила:
- Я могу Вам чем-то помочь?
Посетитель выглядел потеряно, и, кажется, чувствовал себя неуютно в этом огромном ярком помещении, увешанном рекламой новинок и сверкающем обложками бестселлеров.
- Меня интересуют самые современные книги, обязательно американского происхождения… - фраза звучала так, словно была тщательно заучена.
- Вы пришли по адресу, - профессионально улыбнулась продавщица, - в нашем магазине Вы найдете самый крупный отдел современной американской литературы в городе. Что конкретно Вам необходимо?
- Дрессировка американских детей, - выпалил китаец (или китаянка?).
- Простите?
«Наверное, он не очень хорошо знает английский» - мысленно успокоила себя продавщица.
- Может быть, Вы имеете в виду – воспитание детей?
Азиат закивал и нервно заозирался.
- Ну что ж, пройдемте в тот отдел…
К вечеру Ди вернулся в магазин, нагруженный самой разнообразной литературой по воспитанию детей, а также психологическими треннингами по устранению вредных привычек. До прихода детектива оставалось еще несколько часов, так что для изучения купленного и выработки первичного плана действий оставалось еще достаточно времени.
Графу показалось логичным, что для привития хороших манер детективу потребуется обязательно американская литература, и желательно – для детей. В конце концов, он уже не раз пробовал вежливые китайские предупреждения и воззвание к взрослому самосознанию, которое должно было прятаться где-то в глубине леоновой души. Однако все было напрасно, так что наступило время переходить к тяжелой артиллерии…
Пролистав несколько приобретенных руководств по воспитанию, Ди пришел к выводу, что методы американских психологов оставляют желать лучшего. Авторы не упоминали ни одного способа настоящей дрессировки, что, учитывая весь список человеческих пороков, выглядело совершенно нелогично. «Теперь становится очевидным еще одно человеческое заблуждение: детенышей животных, к которым нужно обращаться с лаской и любовью, они дрессируют самым жестоким образом. А своих собственных отпрысков развращают вседозволенностью до невозможности!». Тем не менее, авторы утверждали, что описываемые методы действенны, и Ди решил, что детективу от них хуже не будет.
Первой книгой, за которую он взялся всерьез, оказалась брошюра под многообещающим названием «Вредные привычки, или Как отучить ребёнка сосать палец». Большую часть остальных, к сожалению, довольно быстро сгрызла партия недавно завезенных хомяков и мышей. Как заметила одна маленькая полевка, «этот современный книжный клей здорово прочищает желудок».
Пропустив излишне многословное предисловие, граф перешел сразу к означенной вредной привычке и описанию причин ее возникновения:
«Как известно, процесс сосания выполняет 3 основных функции в жизни ребёнка:
1.Сосание-это врождённый рефлекс, обеспечивающий удовлетворение одной из главных потребностей жизни – в пище.
2.Сосание-это способ саморегуляции и самоуспокоения, поскольку замечено, что дети часто сосут палец в состоянии скуки или усталости.
3.Сосание обеспечивает стимуляцию в области рта.»
По прочтении сего, Ди бросило в жар. Сложить дважды два было совсем несложно, и, хотя речь шла о совершенно невинной детской особенности, сочетание слова «сосание» и образа детектива вызвало у него приступ нервного кашля и непонятной дрожи по всему телу.
Тем не менее, граф быстро взял себя в руки и постарался осмыслить прочитанное менее… образно. Тут, понятное дело, говорилось всего об одной привычке, но ее причины подходили под любые. Пиво для детектива – явно и врожденный рефлекс, и способ самоуспокоения, и обеспечивает стимуляцию в области рта… Ди снова вздрогнул от навязчивых образов. И игровая приставка тоже была из разряда «для самоуспокоения»…
Ди здраво решил не браться за все сразу, а начать хотя бы с одной вредной привычки, а именно – с пива. По этому поводу в книжке было написано следующее:
«…Иногда Вы можете ненавязчиво предложить малышу вместо его пальчика что-нибудь съедобное и не менее вкусное (например-кусочек яблока, огурца или банана).»
«Банана, ага» - пробормотал Ди, но вовремя спохватился.
«А что для ребёнка может быть вкуснее мороженого? Дайте ему полизать его. Но не требуйте при этом вынуть соску изо рта! »
«Не-ет, мороженое – это по моей части… Но сама идея замены… Хм, вот оно!» - подумал Ди и занялся приготовлениями.
-
-
02.12.2009 в 16:06Леон заходил в магазинчик графа усталым, но вполне довольным собой. Сегодня ему удалось поймать целую преступную группировку. Преступники были, конечно, не ахти что – всего лишь мелкие мошенники, но, согласитесь, любой плюс – это все же плюс. Так что зайдя в уютную гостиную графа, помахивая банкой пива и коробкой свежеиспеченных пирожных, он поначалу даже не заметил крайне хитрый и подозрительных взгляд Ди.
- Привет, Ди! Что нового?
- О, детектив, я думаю, у меня есть, чем Вам порадовать, - загадочно ухмыльнулся граф и удалился в соседнюю комнату, чтобы принести чай. Целое мгновение детектив был абсолютно уверен, что все находящиеся в гостиной звери дружно захихикали, но потом списал это на усталость и разыгравшееся воображение.
Он недоуменно уставился графу вслед. Что это с ним? Какой-то непривычно добродушный, даже не стал ругаться насчет пива… «Все. Он хочет меня отравить!» - пронеслась в голове Леона истеричная мысль, которую он немедленно отмел как безосновательную. Последнее время он вообще слишком остро реагирует на все, что связано с графом. Ладно – обычная подозрительность, но теперь Леон почему-то начал испытывать беспокойство по поводу того, как сам граф относится к нему…
Через пару минут Ди вернулся с подносом, на котором привычно распологался чайный сервиз, и непривычно возвышалась пузатая темно-коричневая бутылка.
- Хм, Ди? – Леон ткнул пальцем в бутылку, - Это что, какой-то твой китайский настой?
- Что Вы, детектив! Это пиво! – радостно сообщил ему граф.
Леон недоверчиво откашлялся и посмотрел на собеседника как на душевно больного.
- Э-э?
- Вы совершенно не умеете быть благодарным, детектив! Я решил пойти Вам навстречу…
Граф выглядел настолько мило с этим застенчивым взглядом, что Леон совершенно упустил промелькнувшее выражение торжества на его лице.
- Мда? И что же это такое?..
В бутылке его ожидал великолепный темный стаут-портер «Guinnes».
Это было только начало. В первые дни у Ди его ожидало только английское пиво, но через неделю на столе уже стоял немецкий «Alt». Ди знал от софу, что светлые сорта немецкого пива нужно пить там, где его сварили (от перевозки вкус неизбежно портится), поэтому сначала приучил Леона пить темное пиво на английских сортах, а потом перешел на все многообразие немецких и чешских напитков. К моменту пробы «Bockbier» Леон уже настолько доверял графу в выборе, что перестал таскать с собой банки той американской гадости, которую пил раньше.
После того, как Леон окончательно привык к более благородному элю, граф как бы невзначай поинтересовался:
- А как вы относитесь к другому алкоголю, мой дорогой детектив?
В следующие пару месяцев проба всевозможных крепких напитков стала для Оркотта самым большим развлечением. Ди вовремя подумал о том, что такими темпами может споить своего самого ценного гостя, поэтому никогда не заказывал своим таинственным поставщикам больше одной бутылки, да и от той предварительно отливал две трети, чтобы растянуть ее на несколько дней. Для проведения все операции Ди пришлось даже убрать из приемной клетки тех животных, которые плохо реагировали на запах алкоголя. «На какие жертвы я иду ради Вас, детектив», - сокрушался он.
Тем не менее, спланировать все до конца – особенно с таким своевольным типом, как Леон – у графа не было никакой возможности, поэтому вино, как ни надеялся Ди, тот не воспринял вовсе. Потом детектив сам предложил распробовать текилу и прочие кактусовые производные, но Ди категорически отказался, объясняя это тем, что он не собирается учить Леона проводить обряды по призыву духов предков. А когда речь зашла о сакэ, граф заметил, что от такого детектив вконец окосеет. Так что по итогам длительных проб и ошибок Леон пришел (или, вернее был приведен) к оптимальной «формуле 3х»: виски/ром/херес. Последнее предпочтение удивило графа больше всего, но Леон так и не смог внятно объяснить, чем его так привлекло крепленое испанское вино.
Теперь, по прошествии трех месяцев с начала «эксперимента по дрессировке» (Ди невольно отметил общие с отцом черты), Леон стал приносить помимо сладостей для графа бутылки любимого виски или хереса, причем теперь уже не ежедневно, а раз или два в неделю.
- Вот, Ди, это все ты виноват! – жаловался Леон, - Пиво – выпил и забыл. А после такой крепкой дряни голова совсем не так хорошо работает!
- Какая чушь, детектив! Голова не работает у законченных алкоголиков, так что надо просто соблюдать меру. А от пива Вы бы скоро стали толстым и некрасивым.
-
-
02.12.2009 в 16:07…Но прошел еще месяц, и Леон снова принялся за свою игровую приставку. Пока его развлекал выбор алкоголя, этот дар цивилизации совершенно исчез из его кармана, но теперь он, похоже, вновь решил заполнять ею «паузы». Ди оправдывал свое раздражение приставкой тем, что Пон-тян нервировали жуткие звуки, доносящиеся из нее, но на самом деле она мешала именно графу. Животным, на самом деле, было от нее только лучше – так они были избавлены от бесконечных перепалок хозяина с детективом.
«Ну что ж, пора перейти к следующей ступени дрессировки» - подумал Ди и вернулся к полюбившейся брошюре. По поводу сосания пальца от скуки там было написано следующее:
«Советую Вам обратить особое внимание на то, какие игрушки предпочитает Ваш мальчик. Может быть у него есть особенно любимая игрушка или даже предмет (подушечка, одеяльце), которые он может использовать в качестве предмета утешения (как талисман)?»
Кажется, он уже нашел себе талисман, в виде этой PSP.
«А как здорово отвлекут ребёнка от сосания собственного пальчика объятия и поцелуи его мамы! Поскольку часто дети сосут палец в состоянии скуки или усталости , то можно их отвлечь от этого процесса с помощью различных занятий и игр, особенно таких, в которых задействуются руки ребёнка.»
И руки он тоже уже задействовал… Значит, надо задействовать его руки чем-нибудь еще? Граф задумчиво потер подбородок, но мысли его потекли в неожиданном направлении, так что от этой затеи пришлось отказаться.
«Но при этом ни в коем случае нельзя стыдить ребёнка или требовать, чтобы он вынул палец изо рта! Поиграйте с малышом в прятки, в мячик, в различные игры-песни, как, например, ''ладушки'' или другие.»
Ди представил себе, как стыдит Леона, а затем предлагает ему поиграть в ладушки.
«Во время игр с Вашим ребёнком уделяйте большее внимание изучению им частей тела. Разрешайте рвать старые журналы и рисовать специальными мелками».
Тут Ди окончательно растерялся и густо покраснел. «Не помню, чтобы софу воспитывал меня так…»
Так или иначе, стратегия «отвлечь и развлечь» показалась ему достаточно разумной, чтобы попытаться привести ее в жизнь.
Попытка № 1.
Почти все зомби были уничтожены; оставалось только уложить супербосса этого уровня. Еще пара выстрелов – и его мозги должны были разлететься по всем катакомбам, как вдруг… от необычайно важного момента Леона отвлекло тихое пение с восточными переливами.
- Э? – он настолько привык к Ди, что почти забыл, насколько подозрительным типом тот на самом деле являлся. Но детектив не был бы детективом, если бы не восстановил утерянный навык в мгновение ока.
- Ага! Я поймал тебя с поличным, Ди!
Граф стоял за спиной одной из трех закутанных в тонкие покрывала девушек, которые и издавали эти чудные звуки.
- Прошу прощения?
- Проститутки!
Ди приобнял девушек за плечи, словно оберегая, и в ужасе прошипел:
- Да как вы смеете! Какое счастье, что эти леди не знают английского языка, иначе мне бы не хватило рук закрывать им уши!
- Не знают языка? Так это нелегальные иммигрантки! У тебя тут притон!
У графа волосы встали дыбом от возмущения.
- Ваше невежество превосходит только Ваша беспардонность, детектив! Это вокально-инструментальный ансамбль с Дальнего Востока, и находятся они здесь на вполне законных основаниях – по моему личному приглашению!
- Мда? А паспорта у них есть для проверки?
- Ваша дотошность лишит Вас всего удовольствия, детектив, - с жалостью произнес Ди, уводя девушек из гостиной. Вернулся он через пару минут уже один, но с зажженными благовониями.
На следующий день Леон рассказывал Ди о том, что ему приснилось, как тот привел к нему своих рабынь, чтобы отвлечь его их грязными танцами от сделки с наркотороговцами, проходящей где-то в потайных комнатах графова магазинчика. Ди сокрушенно качал головой и сетовал на неуемную фантазию детектива. Похоже, надо было сменить тактику.
-
-
02.12.2009 в 16:08Попытка № 2.
Кратос совершил чудовищный прыжок в воздух и подлетел к минотавру со спины. Удар меча пришелся прямо на макушку монстра, и из нее полетели брызги крови и ошметки мозгов. Сзади к богу войны уже подбегал мелкий фавн, которого убить было проще простого, но пальцы Леона не среагировали вовремя – и Кратос пал. А все из-за этого чертового китайца! Какого ... он его все время отвлекает?!
Детектив неохотно оторвался от приставки, на экране которой уже остывал труп его любимого героя, и мрачно уставился на Ди.
Граф сидел как обычно напротив него, и с мечтательным выражением лица читал стихи. Без книги или какого-нибудь свитка – наизусть, глядя неожиданно теплыми глазами на Леона и мягко произнося строки, судя по всему, китайской поэзии, переведенные на единственный доступный детективу язык (подразумевается английский, а не то, что вы подумали).
Взбираюсь ли я на высокий хребет
Поросших лесами гор,
Всё к хижине той, где отец живёт,
Я вновь обращаю взор.
Я знаю: отец теперь тяжко вздохнёт:
«Ведь сын мой на ратную службу идёт,
Покоя на службе не будет ему
Все ночи и дни напролёт.
Смотри ж, береги себя, младший сын мой,
Смотри же - вернись обратно домой,
От дома родного вдали
В земле не останься чужой».
На первых строках детективу хотелось привычно фыркнуть и отпустить какую-нибудь шуточку по поводу китайских «высоких хребтов» и прочей высоколиричной фигни, но сдержался – и не пожалел об этом. Слова об отце и службе внезапно напомнили ему о том, что он сам «на службе» и может не вернуться домой. Мягкий голос Ди обволакивал его, казалось, что Леона окружает уже вовсе не уютная гостиная, а широкие склоны лесистых холмов, а перед ним открывается извилистая тропа, которая ведет к вершине, туда, где ждут его прощальных слов самые близкие и любимые…
Всё выше всхожу на крутой хребет
Нагих каменистых гор,
И к хижине той, где мать живёт,
Я вновь обращаю взор.
И знаю я: мать моя горько вздохнёт:
«Дитя моё к князю на службу идёт,
Не будет он ведать покоя и сна
Все ночи и дни напролёт.
Смотри ж - берегись от близких вдали,
Смотри ж - возвратись из чужой земли,
Чтоб брошенный труп твой вдали от меня
Лежать не остался в пыли».
Всё выше и выше всхожу на хребет
По склону отвесных гор,
На хижину эту, где брат мой живёт,
Последний бросаю взор...
Я знаю, мой брат теперь тяжко вздохнёт:
«Брат младший мой к князю на службу идёт,
На службе с друзьями в согласии будь
Все ночи и дни напролёт.
Смотри ж, берегись, любимый мой брат,
Смотри же, вернись с чужбины назад,
Чтоб смерть не сразила тебя на пути,
Домой возвратись, солдат!»
Когда звуки последних строк растаяли в воздухе, который, казалось, наполнился запахом горного ветра и тихой печалью расставания, Леон прикрыл глаза, боясь, что это видение не исчезнет, и его захлестнет томящая тоска.
- Это… это было действительно красиво… - сдавленно пробормотал детектив.
Впрочем, через пару минут он уже пришел в себя:
- Так много – и наизусть? Неужели у тебя нет где-нибудь там спрятанной бумажки, по которой ты читал?
- Только если она была спрятана на Вас, я ведь больше никуда не смотрел, - тихо ответил Ди, улыбнувшись своим мыслям, - В Китае принято говорить, что бумага, на которой написано произведение, моложе самого произведения. А значит, на ней передать нечто поистине прекрасное невозможно…
- И… что это? Какой-то китайский поэт?
- Вы правы, мой дорогой детектив – какой-то китайский поэт. Никто не знает его имени. Это песня царства Вэй из «Ши-Цзын» - книги древнейших гимнов и песен Китая. Вы можете поверить, что она была написана две с лишним тысячи лет назад?
Ди все еще оставался в этом странном мечтательном состоянии, и не заметил пораженного вида Леона. Неужели 2 тысячи лет назад люди могли чувствовать так же как сейчас? Детектив внезапно почувствовал себя крошечной песчинкой в пустыне времени. Что значили его собвенные эмоции и ощущения по сравнению с веками, наполненными любовью и войнами тысяч людей? Как вообще эти стихи совершенно неизвестного человека смогли дойти до него, в совсем иную страну и иную эпоху?..
Леон встряхнул головой – Ди определенно плохо на него действует. Вот заставил его разводить философию, очаровывает тут своим вкрадчивым голосом и мертвыми поэтами… Детектив что-то сердито пробурчал себе под нос и снова уткнулся в приставку, чувствуя себя при этом совершенным идиотом и варваром, как и говорил Ди. Ну не мог он иначе!
Ди сам настолько погрузился в мечты и воспоминания, что упустил момент, когда мог закрепить достигнутый эффект и окончательно отвлечь Леона от его игрушки. А теперь его уже было не оторвать… Проклятье!
-
-
02.12.2009 в 16:08Попытка № 3.
Любимая Ауди ТТ, совершенно не пригодная для дрифта, но отлично справляющаяся на больших кругах, мелькнула тонированными стеклами и едва не вылетела в кювет. Вперед вылетели две яркие спортивные машины с пижонскими спойлерами, и Леон лихорадочно прибавил газу. Его черная малютка с серебристыми акулами по бокам послушно ускорилась и ушла в отрыв. До финиша оставалось всего ничего. Но к визгу сирен полицейских машин, которые гнались за нелегальными гонщиками и злому шипению шин прибавились звуки какого-то струнного инструмента, и Леон понял, что все его старания напрасны: финальная прямая совсем его не ждет.
Что чокнутый китаец выдумал на этот раз?
Все звери, находящиеся в гостиной, находились словно в трансе. Даже дурацкий баран, обычно не способный усидеть на месте в присутствии детектива, застыл на диванном валике с полуприкрытыми глазами. Сам Ди с совершенно невозмутимым видом, словно не пытался привлечь внимание своего гостя, сидел на самом краешке дивана и чуть касался пальцами струн длинного музыкального инструмента, лежавшего на столе. Леон тупо уставился на это вишнево-коричневое творение китайских мастеров и задался вопросом: чего, черт побери, Ди пытается этим добиться??
Ноты поначалу звучали глухо, но по мере развития мелодии струны звенели все ярче, и под конец по комнате разлилась совершенно волшебная музыка, отзвуки которой вибрировали у Леона в груди. Ди смотрел куда-то в пространство, совершенно не обращая внимания на собственные пальцы, и детектив не мог понять - знает ли он мелодию наизусть, или сочиняет ее на ходу. В отличие от Ди Леон оторвать взгляда от его рук не мог, и уже даже не хотел. Его тонкие кисти сияли белизной на фоне темного дерева, а пальцы с острымы коготками, казалось, медленно выплетают таинственный узор. Леон подумал о том, каковы были бы эти пальцы на чьей-нибудь коже, в частности – на его, и нервно сглотнул. Именно на такой случай он и берет с собой свою чудесную PSP, которая отвлекает его от нехороших мыслей в адрес графа…
Когда Ди закончил, детектив уже был на грани взрыва, злой как черт, что его снова совратили с праведного пути. И такое впечатление, что это делается целенаправленно!
- Ну и что это было? – сквозь зубы поинтересовался Леон.
- Цисяньцинь – семиструнная цитра, - задумчиво поделился Ди, - а мелодия…
- Граф, ты мне решил шоу талантов устроить?
Ди, оскорбленный до глубины души, уставился на своего нахального гостя.
- Каких еще талантов?
- Вчера стишки читал, сегодня бренчишь на этом цинь-цинь… Я даже не заметил, когда ты умудрился его протащить!
- Не удивительно! Вы только и делаете, что смотрите в свой PSP! Может, я тоже хочу заполнить паузы!
Ди в отчаянии вскочил с дивана и быстрым шагом направился к дверям во внутренние помещения. Леон рванулся было за ним, но граф остановил его резким жестом.
- Сегодня у меня больше нет настроения на ваши «паузы». Приходите завтра! – и захлопнул створки прямо перед носом детектива.
После ухода Леона Ди чуть не расплакался от отчаяния. Что же ему с ним делать? Похоже, стратегия «отвлечь и развлечь» была к нему неприменима. Осталось применить последнее средство, указанное в брошюре…
«Потребность в стимуляции в области рта можно частично компенсировать с помощью ежедневного общего детского массажа. При этом особое внимание следует уделить массажу всех конечностей и, особенно, ступней ног и ладошек рук.»
Ди даже пришлось перечитать эти строки несколько раз, прежде чем он поверил, что такое действительно предлагалось автором книги. Впрочем, одернул себя Ди, автор ведь не предполагал, что некий китайский торговец животными захочет испробовать его методы детского воспитания на нахальном, но давно уже совершеннолетнем американском детективе.
- Массаж, да?
Его заели сомнения. Не будет ли это чересчур?
Наконец, графу надоело терзаться по поводу Леона. Он и так был достаточно расстроен его сегодняшним поведением, чтобы задумываться о том, будет ли тактично применить такой метод, или нет. Решено: последняя попытка, а потом пусть детектив делает все, что ему вздумается – но уже не в его магазине!
-
-
02.12.2009 в 16:12На следующий день Леон пришел в магазинчик мрачнее тучи. Вместо приветствия что-то еле слышно пробурчал, небрежно кинул бумажный пакет с яблочными пончиками на стол и плюхнулся на диван, не глядя на Ди. Граф выглядел не лучше него, печальный, с темными кругами под глазами. Животные затихли в нехорошем предчувствии.
- Ваш чай, детектив, - мягко напомнил Ди, пододвигая к нему чашку.
Леон молча покачал головой, и так же молча отказался от сладостей.
Граф нахмурился и нервно закусил нижнюю губу, не зная, как вернуть детектива в хорошее расположение духа. Черт бы с этой приставкой, совсем по-американски подумал Ди - пусть лучше будет играть в нее и оставаться довольным… Тем не менее, у него еще оставался козырь в рукаве.
Леон на мгновение закрыл глаза, устало потирая переносицу, а когда вновь открыл их, Ди таинственным образом исчез. Но прежде чем детектив собрался его позвать, тот оказался за его спиной, опустил ладони ему на плечи и склонился к его уху.
Хитрый мальчишка
Мне слова не скажет совсем…
Иль без тебя я
Больше не сплю и не ем?
Хитрый мальчишка
Со мной не разделит еду…
Иль без тебя я
Покоя теперь не найду?
- Ди, ты опять?.. – начал было Леон, прежде чем осознал смысл строк.
Ди, наконец, пробил в нем брешь, ему стало больно и радостно одновременно.
- Это я должен был тебе сказать, - пробормотал Леон и вздрогнул, когда Ди начал мягко массировать его плечи. По телу его начало разливаться тепло и чувство покоя. Он едва не замурлыкал от осознания того, что эти пальцы, наконец, рисуют свои узоры на его коже, как он мечтал, пусть даже и сквозь преграду из ткани.
- Это, как ее… песня цартва Вэй?
- Вы запомнили… - Ди продолжал шептать ему на ухо, и в голосе его слышалась улыбка, - Нет, это из песен царства Чжэн.
От его шепота у Леона побежали мурашки. Пальцы Ди покинули его плечи и забрались под ворот майки, описывая круги вокруг его позвонков и слегка надавливая на мышцы над лопатками. Леона медленно начало охватывать возбуждение, и он лихорадочно пытался напомнить себе, что граф – вообще-то парень, и испытывать к нему такого рода чувства совершенно неуместно. Но его тело однозначно высказалось против последнего утверждения, а разум сдавал свои позиции с каждым движением рук Ди. Когда же он вернулся к его шее и зарылся острыми коготками в густые светлые пряди на затылке Леона, предварительно распустив его хвост, детективу стало совсем наплевать на свою предполагаемую ориентацию.
Ди совершенно не замечал, какое воздействие оказывал на своего гостя, и когда он сместился вбок, чтобы взяться за ладони детектива, и взлянул ему в лицо, его выражение оказалось для него полной неожиданностью. Глаза Леона казались почти черными из-за расширившихся зрачков, скулы покрывал лихорадочный румянец, а грудь тяжело вздымалась от возбужденного дыхания. От изумления граф замер, чем Леон не преминул воспользоваться – притянул его к себе за ворот чеонгсама и страстно поцеловал в яркие губы.
Легче было решить оторваться от него, чем сделать это, понял Ди. Детектив на вкус был как ливень и бурная ссора; как удар током и вой сирен. Граф чувствовал себя оглушенным, но больше всего ему хотелось не вернуть слух, а стать частью этого шума. Влиться в эту странную человеческую жизнь…
Но едва Леон ослабил хватку, как Ди отпрянул, и, прижав пальцы к распухшим губам, метнулся ко внутренним дверям.
- Простите! Это была ошибка…
- Ну уже нет!
Леон рванулся вслед за графом, схватил его за руку и притянул к себе. Тот начал вырываться, поэтому Леон, совершенно потеряв контроль, толкнул его к стене и прижал всем телом, чтобы не сбежал. Перед глазами встала какая-то пелена, и детектив совершенно не осознавал свои действия до тех пор, пока не услышал болезненный вскрик Ди.
- Зачем Вы это делаете?
Растерянная интонация Ди привела Леона в чувство. Он понял, что выкручивает ему руки и только что вцепился зубами в позвонки на тонкой шее, и наверняка оставил ему кучу синяков. Детектив судорожно выдохнул, отстранился от графа, позволив тому развернуться, и уперся ладонью в косяк.
Краем уха он слышал возбужденный щебет и тявканье животных, а еще разозленное рычание, судя по всему, принадлежавшее Тетсу. Но его это мало волновало. Единственное, что его сейчас интересовало, было выражение лица Ди.
Граф смотрел на него все еще слегка изумленно; к удивлению примешивалось расстройство и следы боли, но в конце концов в глазах его осталось лишь немного испуганное ожидание; сбежать он больше не пытался.
- Черт. Прости, - пробормотал Леон и вновь протянул к нему руки. Ди непроизвольно сжался, судя по всему, не уверенный – стоит ли ему как следует дать детективу по морде, или все-таки довериться…
- Тихо, иди сюда - пытался успокоить его Леон, мягко обнимая Ди за тонкую талию и убирая спутанные пряди со лба.
Ди постепенно расслабился и прильнул к нему, обвив руками широкие плечи. Леон прижался щекой к его растрепанной макушке и вдохнул его запах. Граф пах ночными цветами и восточными пряностями, изысканно и очень, очень возбуждающе. Детектив вновь почувствовал острые коготки, щекочущие его затылок, и понял, насколько сильно в действительности желал это странное, ни на кого не похожее существо – все эти долгие месяцы, возможно, с самой их первой встречи…
- Я хочу тебя.
Он наклонился и стал покрывать поцелуями запрокинутое лицо Ди, поглаживая его шелковистые волосы и наслаждаясь прикосновениями к нежной коже. Прерывистое дыхание щекотало ему ухо, а тонкие пальчики, забравшиеся под ворот футболки, потихоньку сводили с ума. Прикосновения и поцелуи становились все более откровенными, и к моменту, когда Леон начал покусывать его шею, Ди уже стащил с него куртку и занялся его майкой.
- Подожди, - граф внезапно отстранился.
- Что?
- Животные. Пойдем.
Ди потянул его в сторону двери, и Леон послушно направился следом, в темный коридор. Перспектива заняться любовью с Ди на глазах у десятка не вполне адекватных тварей ему совсем не улыбалась…
До спальни (об этом Леон смутно догадался по наличию мельком замеченной кровати и отсутствию зверей) они добрались с трудом, то и дело забывая, зачем вообще куда-то нужно идти. Здесь было совсем темно, и Леон едва мог разглядеть лицо Ди: поблескивающие полумесяцы прикрытых глаз и темный контур губ, которые шептали его имя.
Леон захлопнул за ними дверь и прижал Ди к ближайшей вертикальной поверхности – то ли ширма, то ли шкаф, то ли стена – в темноте не разглядишь. Гибкое тело графа таяло у него в руках, и остановиться сейчас он, даже если бы хотел, уже не смог. Ди возвращал ему поцелуи с не меньшей страстью: невинные и нежные – в скулы, голодные и соблазняющие – в подбородок и шею, и самые сладкие на свете – в губы. Леон тихо охнул, когда почувствовал, как влажный язычок прошелся по его небу, а острые зубы прикусили нижнюю губу.
Детектив с трудом оторвался от него, когда запутался в застежках его чеонгсама. Плечи Ди смутно сияли в темноте из-под сползшего ворота, руки его пытались справиться с пряжкой леонова ремня; одной ногой он обвивал его бедро, мыском другой упирался в его ботинок.
Леон чуть не умер от возбуждения, когда граф одним плавным движением скинул всю оставшуюся одежду и повернулся к нему спиной. Детектив, словно завороженный, провел пальцами по крыльям лопаток, вдоль позвоночника, вниз, к округлым ягодицам. Ди задрожал и что-то еле слышно прошептал. В паху сладко заныло, и Леон, избавившись от остатков одежды, прижался губами к уху Ди.
- Ты уверен, что хочешь этого?
Граф едва заметно кивнул, уперся ладонью в стену и обнял Леона за шею. Леон замер и прикусил губу, стараясь хотя бы немного сдержаться и не навредить ему.
Он входил с трудом, чувствуя напряжение Ди, и боялся сделать ему больно. Тот уткнулся лбом в подставленную ладонь и отзывался лишь прерывистым дыханием. Леон начал мягко покусывать его загривок и мочку уха, чтобы отвлечь от неприятного ощущения, и старался найти нужное направление и ритм.
Через минуту, показавшуюся ему вечностью, Ди сдавленно охнул и так сладко застонал, что Леон растерял последние остатки контроля. Одной рукой он прижал его бедра к себе, вбиваясь в него все быстрее и глубже, заставляя Ди тихо вскрикивать с каждым сильным ударом. Все лишние мысли окончательно исчезли из его головы; сознание наполнилось растущим восторгом от обладания этим восхитительным узким телом. Граф зажал его пальцы в зубах, когда ладонь Леона скользнула с бедер вниз и начала ласкать его. Через пару мгновений Ди уже бился ему в руку в том же ритме.
Все этих ощущений было слишком много – спустя какие-то мгновения Ди достиг пика, и, откинув голову назад, мучительно застонал. Леон вскоре присоединился к нему и, совершенно вымотанный, осел на пол, утягивая графа за собой.
Какое-то время они просто сидели, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Ди сотрясала крупная дрожь, и он продолжал покусывать пальцы детектива, а тот безотчетно обнимал его, словно боясь отпустить…
Леон пришел в себя первым, и, с трудом поднявшись на ноги, отнес Ди на кровать.
- Черт, Ди, здесь у тебя тоже эти звери!
Граф нащупал нечто пушистое и выкинул с кровати.
- Это плюшевый медведь, детектив.
- Только не говори, что спишь с мягкими игрушками!
Ди устало отмахнулся и уткнулся носом в плечо Леона. Детектив хотел было что-то проворчать, но вид сонного и довольного Ди подействовал на него умиротворяюще. Он аккуратно откинул взмокшие черные пряди с его лба, закутал графа в одеяло, и, убаюканный его дыханием, погрузился в сон.
-
-
02.12.2009 в 16:19Леон проснулся поздним утром. Совершенно голый и укрытый одной лишь простыней. Все мышцы сладко ныли, словно после долгой, но не утомительной пробежки. Или после…
Так.
Упс…
Про свое желание как следует потянуться Леон забыл, как только понял, что где-то тут поблизости должен обнаружиться Ди – и скорее всего в той же постели.
В отличие от детектива, наготу Ди не скрывала даже простыня: по праву более сильного Леон перетянул единственное доступное покрывало на себя. Так что граф лежал у него под боком, открывая взгляду белоснежную спину и узкие бедра. У Леона перехватило дыхание и кровь бешено застучала в висках.
Неужели этот хрупкий черноволосый юноша - Ди? Он был совсем не похож на лукавого хозяина зоомагазина – без его экзотических нарядов и загадочной улыбки. Детектив не был уверен, как к нему теперь относиться: то ли приласкать, как ребенка, то ли ожидать от него каких-то проделок… «Оркотт, ты придурок!» - мысленно заругался он сам на себя.
Ди действительно выглядел непривычно – но, в конце концов, часто ли увидишь его обнаженным? Леон привстал на локте и склонился над графом. Волосы его разметались по подушке, полупрозрачная кожа была похожа на белый мрамор, а выражение лица было настолько расслабленным и беззащитным, что Леону больше всего захотелось обнять его и никогда не отпускать… Ди напомнил ему статуи древне-греческих юношей в музее, куда его пару раз приводили в детстве, пытаясь привить хоть какие-то интересы помимо футбола и боевиков. Не тех юношей-атлетов с развитой мускулатурой и оружием или спортивными снарядами – а тех тонких юношей-ангелов с крыльями или маленькими овечками на руках. «Тебе, дураку, досталось неземное существо – а ты еще чем-то недоволен!».
На него накатила волна счастья, и он с дурацкой ухмылкой мягко ткнулся носом в шею Ди. Запах его был такой же чудесный – разве что не такой насыщенный, как ночью. Леон провел пальцем тонкую линию по его коже: по плечу, вдоль едва просвечивающего узора вен, по длинным пальчикам – к гладкой груди, и почувствовал, как вслед за его линией побежали мурашки. Ди вздрогнул и ужасно сексуальным сонным голосом пожаловался:
- Щекотно!..
Леон прикусил губу и тихо засмеялся. Его счастье расцветало с каждым мгновением все больше. Ди заворочался и прижался спиной к груди Леона, словно прячась от чего-то. Детектив наконец вспомнил о том, что ему должно быть холодно, и укрыл их обоих сбившимся куда-то в угол кровати расшитым одеялом.
- Вам уже пора… - пробормотал Ди, свернувшись клубочком в руках Леона.
- Что?? – всполошился тот.
- М-м. Неправильная интонация. Это должен был быть вопрос…
Леон рассмеялся и поцеловал его куда-то за ушко.
- Нет. У меня выходной. Пошли все нафиг.
Ди едва не рассмеялся вслед, но сдержался.
- Детектив, Вашей наглости есть хоть какой-то предел?
- Мда? И чем же это я наглый? Пропущенная работа делает меня не наглым, а всего лишь немного безответственным…
- А как насчет вчерашнего? – Ди наконец повернулся к нему лицом и ткнул острым коготком в грудь, - Разве не наглостью было так откровенно и неожиданно прижимать меня к косяку при зверях? У Ти-чана чуть удар не случился!
В устах Ди выражение «прижать к косяку» звучало настолько странно, что Леон расхохотался.
- А сам-то? Тоже хорош, соблазнял меня который месяц – и такими методами, на которые и девушка не решиться – не то что мужчина!
- Я? Соблазнял?? Да как Вы могли такое вообразить?!
- Сам смотри: сначала ты меня целенаправленно спаивал. Два месяца – я уже не знал что и думать: то ли ты выяснял мою склонность к алкогольной зависимости, то ли еще что… А если хотел в постель затащить – чего так мало наливал?? Хотя, налей ты больше, я бы заподозрил что-то неладное…
- Я пытался отучить Вас от пива!..
Леон отмахнулся.
- Потом привел каких-то нелегалок. Хотя нет, это мне вроде приснилось… Читал мне стихи, какую-то сентиментальную чушь. Я же не девочка, чтобы на такое купиться! Потом притащил эту китайскую бренчалку…
- Это цисяньцинь!
- Ага, оно самое. Слушай, ну я понимаю, когда парень пытается произвести впечатление на девушку, играя на гитаре! Но ты же не надеялся на такой эффект всерьез? Хотя, по правде говоря, я оценил твои пальчики…
- Леон, я хотел отвлечь Вас…
- Именно так я и подумал, когда ты в конце-концов взялся устроить мне массаж плечей. Я так и сказал себе: «Эй, Оркотт, граф просто пытается тебя отвлечь! И нет, это совсем не похоже на то, что он хочет тебя соблазнить!». Особенно когда ты делал вот так…
Леон повторил вчерашние прикосновения Ди: помассировал слегка его плечи, а потом провел линию вдоль позвоночника и, вернувшись к тонкой шее, взъерошил пальцами пряди на затылке. Граф задрожал от удовольствия.
- Ох… Ну, признаюсь, я немного увлекся тогда…
- Да-да. Так я тебе и поверил.
- Но я действительно не пытался Вас соблазнить! – Ди посмотрел на него огромными невинными глазами, - Теперь я понимаю, как это выглядело для Вас, но у меня были совсем другие цели!
- И какие же?
Граф замялся.
- Я… хотел Вас хотя бы немного, м-м… перевоспитать...
Леон снова расхохотался.
- Такими методами? Что же конкретно ты хотел перевоспитать??
- Как я и говорил: сначала отучил Вас от пива. А потом пытался избавиться от этой отвратительной «приставки».
- Хм. То есть отвлечь меня от нее? А почему просто не сказал, что она тебе не нравится?
- Это было бы невежливо. И потом, там было четко написано: «Не пытайтесь отчитывать или насильно вытаскивать палец изо рта»…
- Что, прости??
Леон попытался заглянуть графу в глаза, но тот спрятал лицо у него на груди и невнятно бормотал оттуда:
- Ну, детектив, тут нужна была какая-то хитрость… Я спросил продавщицу о дрессировке, желательно американских детенышей… а все авторы против жестких методов… - Ди прервался, когда наконец посмотрел Леону в лицо и увидел на нем выражение полнейшего ужаса. Он обреченно вздохнул, неохотно оторвался от своего детектива и достал из-под кровати любимую брошюру «Вредные привычки, или Как отучить ребенка сосать палец».
Леон изучал сие чудо научной мысли довольно долго, причем лицо его то шло пятнами, то приобретало нездоровый зеленоватый оттенок. Наконец, он оторвался от брошюры и внимательно посмотрел на Ди.
- Ты решил отучить меня от пива и PSP, как детей – от соски??
- Ну, ведь сработало, верно? – немного смущенно пожал плечами граф, - К тому же, я получил нечто сверх ожидаемого…
The End
-
-
02.12.2009 в 16:38Ах, я так настроилась на массаж рук и особенно ног! Но плечи тоже хороши...
-
-
02.12.2009 в 17:27Согласна насчет рейтинга, но, думаю, это все же миди по объему)
-
-
02.12.2009 в 21:43-
-
03.12.2009 в 00:43Автор, вы - чудо!
-
-
04.12.2009 в 11:06интересно, что съязвит Леон про "палец"?.. Ойй, страшно подумать)))
спасибо за чудесный фик!)))
-
-
12.12.2009 в 06:13-
-
15.03.2010 в 05:08-
-
26.10.2018 в 11:23